Свой среди своих. Роман Протасевич и его перспективы

Протасевича можно сравнить с Тесаком. Судьбы двух неофашистов складывались по-разному: одна в благоприятных, а другая в неблагоприятных условиях.

Марцинкевич был даже более талантливый медийщик, зато Протасевич помладше, из хорошей номенклатурной семьи и из страны, где нацисты с либералами уже давно идут рука об руку, а не вырулили на сближение меньше десяти лет назад, плюясь и кривясь друг от друга.

А потому он уберегся от ошибок молодости; не пугал зигами интеллигентов на оппозиционных конференциях, его не сажал лично Навальный. Потому и воспринимается чистой публикой не как пусть и полезный, но отморозок, а как свой, хороший.

Путь в политике начинался не с маршей пьяных маргиналов по Осеннему бульвару, а с тусовки фрондёрской молодёжи под опекой приличных структур.

Когда его душе захотелось насилия, то вместо расчленения дворников вручную уже можно было просто поехать и абсолютно легально пострелять «ватников и совков» в составе неонацистского батальона «Азов».

Синтез либертарианства и нацизма — новый извод неофашизма — к которому Тесак пришёл лишь под конец жизни, Протасевичу был присущ как органическая часть его среды.

Вот и сложилась иначе его судьба: вместо семинаров по магазинным кражам для недоумков — статусные рукопожатные проекты; вместо мрачной расчленёнки — «чистые» политические статьи и сочувствие всей мировой «демократической» общественности, начиная со старика Байдена персонально.

А вместо самоубийства в одиночке есть все шансы на плодотворное сотрудничество, скидку, а там, глядишь, и новые возможности с далеко не пустого места.

На фото: Роман Протасевич среди участников нацистской акции по разрушению памятника В. И. Ленину в ходе киевского «майдана», декабрь 2013 года

Илья Знаменский