Александра Коллонтай: история одной фальшивки

150 лет назад, 31 марта 1872 года, появилась на свет Александра Михайловна Коллонтай — русская революционерка, государственный деятель, первая в мире женщина-министр, дипломат, чрезвычайный и полномочный посол СССР. Член РСДРП(б) с 1915 года.

Подделки или недостоверные документы по истории СССР запускают не только либералы или националисты, которых роднят антикоммунистические убеждения. Запускают их и представители противоположного лагеря, которых вежливо назовём фундаменталистами.

Одним из примеров является так называемая «беседа Коллонтай и Сталина в ноябре 1939 года». Выдержки из нее в разных вариациях кочуют по книгам историков «сталинистской» направленности: «Я вновь в кабинете Сталина в Кремле. Сталин встал из-за своего рабочего стола мне навстречу и, улыбаясь, долго тряс мою руку. Спросил о здоровье и предложил присесть.

Внешне Сталин выглядел усталым, озабоченным, но спокойным, уверенным, хотя чувствовалось, какая глыба тяжести на нем лежит. Это с особой силой я почувствовала, когда Сталин стал прохаживаться вдоль длинного стола взад и вперед. Его голова как будто втянулась в плечи под громадою дел. И тут же Сталин спросил: ″Как идут дела у Вас и Ваших скандинавских нейтралов?″

Пока я собиралась кратко и притом емко ответить, Сталин заговорил о переговорах с финской делегацией в Москве, о том, что шестимесячные переговоры ни к чему не привели. Финская делегация в середине ноября уехала из Москвы и больше не вернулась с ″новыми директивами″, как обещала. Договор, который должен был обеспечить мир и мирное соседство между СССР и Финляндией, остался неподписанным. Сталин был обеспокоен, но никакой тревоги не ощущалось.

В основном разговор велся вокруг обстановки, сложившейся с Финляндией. Сталин советовал усилить работу советского посольства по изучению обстановки в скандинавских странах в связи с проникновением Германии в эти страны, чтобы привлечь правительства Норвегии и Швеции и повлиять на Финляндию, дабы не допустить конфликта. И, как бы заключая, сказал, что «если уж не удастся его предотвратить, то он будет недолгим и обойдется малой кровью. Время ″уговоров″ и ″переговоров″ кончилось. Надо практически готовиться к отпору, к войне с Гитлером».

Я почувствовала, что меня будто ударило каким-то током. Я впервые ощутила, как близка война. Из моих рук даже вывалился блокнот, который я брала с собой, идя в Кремль к Сталину, чтобы все записать…

На этот раз беседа продолжалась более двух часов. Я не заметила, как быстро пролетело время. Сталин, беседуя со мной, в то же время как бы рассуждал вслух сам с собой. Он коснулся многих вопросов: о поражении народного фронта в Испании, много говорил о героях этой борьбы. Это продолжалось всего несколько минут. Главные его мысли были сосредоточены на положении нашей страны в мире, ее роли и потенциальных возможностях. «В этом плане, — подчеркнул он, — экономика и политика неразделимы». Говоря о промышленности и сельском хозяйстве, он назвал нескольких ответственных лиц за дела и десятки имен руководителей больших предприятий, заводов, фабрик и работников в сельском хозяйстве. Особо он был обеспокоен перевооружением армии, а также ролью тыла в войне, необходимостью усиления бдительности на границе и внутри страны. И, как бы заключая, особо подчеркнул:

″Все это ляжет на плечи русского народа. Ибо русский народ – великий народ. Русский народ — это добрый народ. У русского народа — ясный ум. Он как бы рожден помогать другим нациям. Русскому народу присуща великая смелость, особенно в трудные времена, в опасные времена. Он инициативен. У него — стойкий характер. Он мечтательный народ. У него есть цель. Потому ему и тяжелее, чем другим нациям. На него можно положиться в любую беду. Русский народ — неодолим, неисчерпаем″.

Я старалась не пропустить ни одного слова, так быстро записывала, что сломался карандаш. Я как-то неуклюже стремилась схватить второй из стоящих на столе, что чуть не повалила их подставку. Сталин взглянул, усмехнулся и стал прикуривать свою трубку…

Размышляя о роли личности в истории, о прошлом и будущем, Сталин коснулся многих имен — от Македонского до Наполеона. Я старалась не пропустить, в каком порядке он стал перечислять русские имена.

Начал с киевских князей. Затем перечислил Александра Невского, Дмитрия Донского, Ивана Калиту, Ивана Грозного, Петра Первого, Александра Суворова, Михаила Кутузова. Закончил Марксом и Лениным.

Я тут вклинилась, хотела сказать о роли Сталина в истории. Но сказала только: ″Ваше имя будет вписано…″ Сталин поднял руку и остановил меня. Я стушевалась. Сталин продолжал: ″Многие дела нашей партии и народа будут извращены и оплеваны прежде всего за рубежом, да и в нашей стране тоже. Сионизм, рвущийся к мировому господству, будет жестоко мстить нам за наши успехи и достижения. Он все еще рассматривает Россию как варварскую страну, как сырьевой придаток. И мое имя тоже будет оболгано, оклеветано. Мне припишут множество злодеяний.

Мировой сионизм всеми силами будет стремиться уничтожить наш Союз, чтобы Россия больше никогда не могла подняться. Сила СССР — в дружбе народов. Острие борьбы будет направлено прежде всего на разрыв этой дружбы, на отрыв окраин от России. Здесь, надо признаться, мы еще не все сделали. Здесь еще большое поле работы.

С особой силой поднимет голову национализм. Он на какое-то время придавит интернационализм и патриотизм, только на какое-то время. Возникнут национальные группы внутри наций и конфликты. Появится много вождей-пигмеев, предателей внутри своих наций.

В целом в будущем развитие пойдет более сложными и даже бешеными путями, повороты будут предельно крутыми. Дело идет к тому, что особенно взбудоражится Восток. Возникнут острые противоречия с Западом.

И все же, как бы ни развивались события, но пройдет время, и взоры новых поколений будут обращены к делам и победам нашего социалистического Отечества. Год за годом будут приходить новые поколения. Они вновь подымут знамя своих отцов и дедов и отдадут нам должное сполна. Свое будущее они будут строить на нашем прошлом″».

«Эта беседа, — записала якобы Коллонтай, — произвела на меня неизгладимое впечатление. Я по-другому взглянула на окружающий меня мир. Я к ней обращалась мысленно много-много раз уже в годы войны и после нее, перечитывала неоднократно и все время находила в ней что-то новое, какой-то поворот, какую-то новую грань. И сейчас, как наяву, вижу кабинет Сталина в Кремле. В нем длинный стол и Сталина…

Уходя из кабинета, меня охватила какая-то грусть. Прощаясь, Иосиф Виссарионович сказал: ″Крепитесь. Наступают, не за горами тяжелые времена. Их надо преодолеть″. И, немного помолчав, сказал: ″Преодолеем. Обязательно преодолеем! Берегите себя, крепите здоровье, закаляйтесь в борьбе! ″

Выйдя из Кремля, я не пошла, просто побежала, не замечая никого, повторяя, чтобы не забыть, сказанное Сталиным. Войдя в дом, я тут же вытащила блокнот со своими заметками, схватила бумагу и стала записывать. Взглянула на часы. Была уже глубокая ночь. Часы показывали без десяти минут два…».

Документу даны такие исходные данные: «Извлечения из дневников А. М. Коллонтай, хранящихся в Архиве МИДа РФ, произведены историком М. И. Трушем».

И ведь никому, решительно никому, не пришло в голову поинтересоваться - а где первоисточник? Ситуация, между тем, весьма любопытная.

Ни в собраниях сочинений Сталина, ни в воспоминаниях Коллонтай этой цитаты нету. Первое упоминание о ней обнаруживается лишь в статье Р. Косолапова «Какая же она, правда о Сталине?» в газете «Правда» от 2—4 июня 1998 (sic!) года. При этом, Косолапов ссылается на исследования профессора М. И. Труша. Никаких публикаций самого Труша в научных изданиях на эту тему тоже не существует. Архивный номер документа не приводится.

Итого — Косолапов ссылается на Труша, Труш ссылается на Коллонтай, Коллонтай ссылается на Сталина и т. д. Единственный источник: «Диалог» № 8 за 1998 г. С.92—94. «Извлечения из дневников А.М. Коллонтай, хранящихся в Архиве МИДа РФ, произведены историком М.И. Трушем».

У профессиональных историков есть определенная система введения документов в оборот. Точно указывается место хранения, том, страница. Документы обсуждаются в профессиональных изданиях и на конференциях.

Ничего этого в данном случае нет. Более того, Сталин знал кому, что и когда говорить, потому что у него были конкретные политические цели. Поэтому Коллонтай, посол в Швеции, в первую очередь источник информации о Скандинавии накануне Советско-финской войны.

В 1939 году главная мировая угроза — германский фашизм, а вовсе не «мировой сионизм», термин, введенный в политический оборот гораздо позже.

В выписках из журнала посещений кабинета И. В. Сталина нет информации о том, что Коллонтай беседовала с ним в 1939 году. На самом деле она лишь дважды побывала у него: один раз в 1931 году, другой — в 1934.

Дневники Коллонтай, описывающие ее дипломатические будни с 1922 по 1940 гг. (более поздние записи она не успела обработать) были изданы в 2001 г. издательством «Академия». Фрагмент записи от 22 ноября 1939 года: «Хотя я была в Москве всего два дня, от Вячеслава Михайловича пришел приказ вылететь обратно в Швецию в 6 часов утра. Сталина так и не видела. Досадно! С ним легко и просто говорить».

Печально, что выдуманный текст этой «беседы» так и кочует с сайта на сайт, и из книги в книгу.

Краткая биографическая справка

Александра Михайловна Коллонтай родилась 31 марта 1872 года в Петербурге, в семье генерала. Получила разностороннее домашнее образование. Владела несколькими иностранными языками (английский, немецкий, французский, шведский, норвежский, финский и другие).

Важную роль в формировании ее мировоззрения сыграло участие в работе различных культурно-просветительных обществ. Здесь она познакомилась с передовыми рабочими столичных заводов, узнала их нужды и чаяния. Весной 1896 года побывала в Нарве, на известной Кренгольмской мануфактуре. Подневольный труд 12 тысяч ткачей произвел на молодую женщину ошеломляющее впечатление. Именно после посещения Нарвы она занялась изучением марксизма. Вместе с Еленой Стасовой Коллонтай принимает участие в организации стачечного фонда.

Домашнее образование, которое получила А. М. Коллонтай, было для нее явно недостаточным, чтобы серьезно заниматься социальными и экономическими науками. Для изучения этих наук, повышения своего образования Александра Михайловна в конце 1898 года уезжает за границу. Сначала она учится в Цюрихском университете, а затем в 1899 году переезжает в Англию. Убедившись в несостоятельности реформизма и тред-юнионизма, Александра Михайловна осенью 1899 года возвращается в Россию.

Отдает много энергии борьбе с ревизионизмом, пишет критическую статью против бернштейнианства, в защиту марксизма. Она ведет и подпольную работу: руководит рабочими кружками за Невской заставой, пишет революционные воззвания, хранит и распространяет нелегальную литературу.

В 1901—1903 годах вновь несколько раз выезжает за границу, где публикует ряд серьезных марксистских исследований, выступает с рефератами перед русскими политическими эмигрантами. Во время первой русской революции активно участвовала в нелегальной большевистской печати, проводила большую политическую работу в массах, особенно среди женщин.

Перу Александры Михайловны принадлежит ряд марксистских работ по женскому вопросу («Классовая борьба», «Социальные основы женского вопроса», «Общество и материнство»). Она организовывала для работниц клубы, устраивала митинги, на которых разъясняла отношение марксизма к женскому движению. В начале декабря 1908 года I Всероссийском женском съезде Александра Михайловна возглавила делегацию, состоявшую из 45 работниц. Сразу после съезда вынуждена была эмигрировать за границу из-за репрессий царских властей. Против нее были возбуждены два процесса: за организацию работниц-текстильщиц и за призыв к вооруженному восстанию в брошюре «Финляндия и социализм».

В политической эмиграции Александра Михайловна пробыла более восьми лет – до Февральской революции. Живя в Германии, Франции, Англии, Швейцарии, Бельгии, Италии, Швеции, Дании и Соединенных Штатах, участвует в социалистическом движении этих стран, занимается литературной и агитационно-пропагандистской работой.

В годы первой мировой войны развернула огромную антимилитаристскую деятельность, разоблачая грабительскую сущность войны. Ее выступления в странах, где она жила, заканчивались, как правило, арестом и высылкой. Одновременно с антимилитаристской пропагандой ведет работу против II Интернационала. Эта работа получила высокую оценку В. И. Ленина.

В 1915 году безоговорочно заняла позицию большевиков, став активным членом РСДРП(б). С присущей ей страстностью и талантом с 1915 года выполняла важнейшие поручения партии и лично В. И. Ленина по сплачиванию левых революционных сил за границей.

Возвратившись в революционный Петроград, была избрана в Исполнительный комитет Петроградского Совета, а затем в ЦИК. Партия поручает ей вести политическую работу среди солдат Петроградского гарнизона и моряков Балтийского флота. Она часто выступает на митингах, пишет много статей, разъясняя сущность ленинского плана перерастания буржуазно-демократической революции в революцию социалистическую. После возвращения в июле из ответственной поездки в Стокгольм, где проходило совещание левой Циммервальдской группы II Интернационала, была арестована Временным правительством Керенского, однако по настоянию революционных масс, особенно балтийских моряков, была выпущена из тюрьмы. Во время ее ареста съезд партии заочно избрал Александру Михайловну в состав ЦК.

Участвовала в работе исторического заседания ЦК партии 10 октября, которое приняло решение о вооруженном восстании. В своих выступлениях на митингах, на заседаниях Петросовета, ЦК и ПК и в статьях, печатавшихся в газете «Рабочий путь», Александра Михайловна несла в массы решения партии о вооруженном восстании.

Вышла замуж за председателя Центробалта, известного революционера Павла Дыбенко.

Делегат II съезда Советов, она вошла в состав Советского правительства, став первой женщиной-наркомом. Находясь на посту народного комиссара государственного призрения (т.е. социального обеспечения), отдала много сил организации охраны материнства и младенчества.

Была инициатором создания и заведующей (с 1920) женотделом ЦК РКП(б), целью которого была борьба за уравнение в правах женщин и мужчин, борьба с неграмотностью среди женского населения, информирование о новых условиях труда и организации семьи. Читала лекции в Свердловском университете и работала в секциях Коминтерна.

С 1923 по 1952 годы — до последнего дня жизни — выполняла ответственную работу: была советским послом в Норвегии, Мексике, Швеции, советником Министерства иностранных дел. К ее заслугам можно отнести возвращение Союзу российского золота из банков Норвегии; налаживание авиационного сообщения между Швецией и СССР, разрешение территориальных споров и многое другое. В силу тяжёлой болезни, приковавшей её к инвалидному креслу, в 1945 году Коллонтай оставила должность посла, продолжая числиться советником МИД СССР.

На склоне лет работала над своим огромным архивом. Так появились «Дипломатические дневники». Они представляют собой важное историческое свидетельство советского полпреда, находящегося в центре значительных событий международной жизни 20-40 годов 20 века.

Была награждена орденом Ленина, двумя орденами Трудового красного знамени, мексиканским орденом «Агила ацтека», норвежским «Орденом святого Олафа».

Умерла в 1952 году, похоронена на Новодевичьем кладбище.

По материалам Интернета