Пандемия и образ грядущего

«Мир раздираем великим множеством великих и малых противоречий, решение которых не под силу человеку, некоммунистически воспитанному... Если человечество не поймет этого и не станет бесповоротно на путь создания высшего коммунистического общества, не сумеет решительно перевоспитать себя – тогда оно будет ввергнуто в такие пучины голода и истребления, о которых мир еще не слыхивал... Для меня вопрос стоит так: либо будет всепланетное коммунистическое общество, либо не будет никого, а будут песок и пыль на мертвой планете». (И.А. Ефремов, советский ученый, писатель-фантаст)

Пандемия коронавируса, как и всякий мировой кризис, с неизбежностью обнажила глобальные противоречия человечества и со всей очевидностью обернулась острейшим кризисом смыслов и идей. Скандальный казус подчеркнуто аполитичной прежде американской певицы Бритни Спирс стал, пожалуй, самой яркой его иллюстрацией. В одночасье на свалку отправился целый хлам псевдотеорий и доктрин о «постиндустриальных обществах», «общественных конвергенциях», обществах «модерна» и «постмодерна», «национальных элитах», призванных смазать или смягчить классовый посыл якобы безнадежно устаревшего в связи с «концом истории» научного коммунизма.

Пандемия всего за несколько недель заставила осознать непреложное – что именно общественное бытие определяет сознание, а не наоборот. Что аппараты ИВЛ достанутся в первую очередь тем, кто своим общественным статусом давно уже обеспечил себе «место в раю», и что его (этого места) там явно на всех не хватит, а главное – и не должно хватить. Что данный общественный статус – вовсе не результат той реальной совокупной пользы обществу каждым конкретным индивидом произведенной, но результат позиций, занимаемых им в списках «Forbes», «Time» etc. Что избранные электоральным путем парламенты, сеймы, бундестаги и прочие до предела обезличенные коллективы и группы (на их беспощадное разоблачение, как известно, в минувшие полвека положил жизнь незабвенный Братский вождь ливийской революции Каддафи), на деле не представляют ровным счетом никаких «общенародных» интересов и не могут их представлять. Единственное, кого они представляют – так это тех, кто их в эти кресла назначил или посадил. Т.е. тех, у кого в руках как раз и сосредоточены все общественные блага, ими не созданные и не произведенные. Оказавшиеся у них в результате беспощадной экспроприации широчайших народных масс – от люмпена до пресловутого «среднего класса», чье положение кризис пандемии уже грозит перевести если и не напрямую в люмпены, то уж точно в классического, а потому более понятного нам пролетария.

Перед лицом разрушительной эпидемии и в условиях жесточайшего отчуждения самого индивида от результатов его же труда, теория индивидуализма, так выгодная правящим «элитарным» группам всех стран, превратилась в бесполезный и ничего не значащий на практике фетиш. Устами благополучной Бритни Спирс рядовые американцы, оказавшиеся с эпидемией один на один, требуют перераспределения общественных благ в интересах большинства (читай – коллективизма), вряд ли даже задумываясь о том, что сам по себе это прямой путь к экспроприации отторгнутой у них собственности, и, как следствие, к экспроприации власти.

Призрак коммунистического перераспределения, пробудившийся в одном из самых тоталитарных государств планеты, нельзя не приветствовать, а самому американскому обществу в его (общества) поисках трудно не сопереживать. Тем более что подобные поиски напрямую касаются также теперь и России, которая свой путь от общества лимоновского «Дисциплинарного санатория» к оруэлловскому «1984» проделала несравненно более быстрыми темпами, чем некогда это сделал сам Запад.

Надвигающийся экономический кризис, вызванный пандемией и по иронии совпавший с пресловутым «обнулением» президентских сроков многолетнего «национального лидера» российской буржуазии, способен в одночасье обнулить еще и все незавидные «достижения» «постсоветского» политического режима как такового. Самоизоляция и карантин, объявленные едва ли не панацеей от пандемии, довольно быстро обнаружили свою экономическую несостоятельность без спасительной подушки общенародной социалистической собственности, остатки которой вот уже как тридцатилетие экспроприируют и успешно проматывают бесталанные «отечественные» нувориши-иждивенцы.

Без малого тридцать лет понадобилось новейшему российскому капитализму (а точнее – его контрафактному второму изданию), чтобы доказать свою полную несостоятельность и банкротство, породив также еще и жесточайший кризис политической надстройки, возможностей для переформатирования которой, как выясняется, уже практически не остается. Декларируемые пропагандой «корпоративизм» и «солидаризм» – последнее прибежище для сохранения власти в руках немногих в условиях дикого социального расслоения – оказались практически не восприняты обществом, что порождает общественную апатию и индифферентность.

Пресловутый «третий путь» (как известно, никаких «третьих путей» ни в политике, ни в жизни попросту не бывает), о котором так трогательно пекутся ныне публицисты провластного «RT» со ссылкой на не менее провластного Соловьева, ни по Муссолини, ни по Салазару в России упорно не прививается, как никогда после Октября 1917 года здесь не привьется абсолютизм – ни политический, ни экономический. Абсолютизм, как последовательное отрицание коллективистских ценностей и начал народов России (всевластие Советов, историческое господство коллективных форм труда, общенародная собственность и социалистический федерализм, как раз и позволившие Советскому Союзу произвести спасительный модернизационный рывок вперед), на деле взрывает страну изнутри, ставит Российскую Федерацию – и с Госсоветом, и без – на грань «балканизации» и распада.

Перед лицом новых глобальных вызовов и испытаний у России, таким образом, также как и у всего человечества остается совсем не много вариантов. А по сути – только два: либо фашизация каждого отдельного «отечества» и тоталитаризм, на пороге которого мы вновь сегодня оказываемся, либо коммунистическая интеграция народов и их кооперация. Либо коммунизм – либо смерть. Собственно, то, о чем в свое время прочески предсказывал великий советский ученый-фантаст Иван Ефремов, намного предвосхитивший, тем самым, свою эпоху.

Станислав Рузанов