Монумент Дзержинскому как символ исторического покаяния

Не стоит сомневаться, что очередной информационный «вброс», связанный с темой восстановления на Лубянской площади величественного памятника Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому работы классика советского монументализма Е.В. Вучетича, скорее всего так и останется «вбросом». Отвлечением от более насущных и важных и для общества, и для власти тем. Подобные скоординированные и донельзя срежиссированные дискуссии все мы уже успешно переживали с конца 1990-х несчетное множество раз.

Правда, у нынешнего «вброса» есть одно важное отличие. В нынешней политической ситуации, которая для властей если и не явно кризисная, то уж точно к нему близкая («верхи» постепенно приходят в хаотическое движение, не в силах по-старому управлять) вопрос о восстановлении монумента революционеру становится важным индикатором общественного мнения. Причем, сразу по нескольким позициям.

Конечно, историческая фигура Ф.Э. Дзержинского  категорически антагонистична представителям нынешних российских «элит». С точки зрения реальной, а не мнимой истории, для них Железный Феликс  категорический антипод и непримиримый политический противник. Всю свою жизнь он положил на борьбу с государственными устоями самодержавной России (а ведь именно ей присущие мотивы сословности, иерархичности и сильной, едва ли не самодержавной государственности, ныне так близки и удобны правящему несменяемому классу), за установление социальной справедливости в форме пролетарской диктатуры (власти эксплуатируемого большинства над эксплуататорским меньшинством) и уже в условиях советского политического режима  против нарождавшейся промышленной и государственной бюрократии. И да  внешняя аскеза Дзержинского категорически соответствовала также и его внутреннему содержанию, не являлась умело созданным для первого председателя ВЧК имиджем.

На всех порученных ему постах (организация борьбы с контрреволюцией на базе ВЧК, ликвидация детской беспризорности, возрождение железнодорожного транспорта и разрушенного предшественниками большевиков народного хозяйства в качестве главы ВСНХ), пламенный коммунист Дзержинский продемонстрировал себя супер- управленцем, начисто разбив новомодную среди нынешних российский «элит» «теорию» о том, что только дипломированные профессионалы (с двумя, тремя, или с десятью дипломами высшего образования) только лишь и в состоянии руководить страной. Причем, не в пример Дзержинскому, руководить ею бессменно. (Общеизвестно, что Дзержинский и его ближайшие сподвижники были всегда за категорическую сменяемость и обновление кадров, в ведомствах им подотчетным).

Подобный реальный образ Феликса Эдмундовича  а за этим образом никакого другого Дзержинского никогда не скрывалось, он всегда был един во всех своих ипостасях – категорически не приемлем не только правящим в России либеральным «элитам», но и их заметно подросшей и окрепшей поросли. Причем, от своих «отцов» последние отличаются только тем, что они несравненно более «свободны» от условной «шинели» советского прошлого (как ни крути, но не от одиозного же Бенкендорфа вести нынешним силовикам-«отцам» свою родословную!). А потому в отличие от «отцов»  тоже декоммунизаторов и десоветизаторов России, только более «мягких»  «дети» вполне могут себе позволить требовать теперь уже откровенной фашистской декоммунизации страны, которая под красным знаменем коммунизма как раз и победила тот самый фашизм суть которого и есть тотальная декоммунизация  политики, экономики, сознания масс. (Кстати, в деле осуществления последней Муссолини, Гитлер и Франко являлись, безусловно, куда более эффективными декоммунизаторами своих стран, нежели их современные последователи на Украине или мелкотравчатая прибалтийская шпана). В этом смысле, более чем показательно, что записные российские либералы  по природе своей законченные и неисправимые тоталитаристы  готовы затащить на Лубянку хоть Ивана III, хоть Александра Невского, хоть Андропова (NB!), но лишь бы не их непримиримого антипода большевика Дзержинского.

А потому нет более эффектного и действенного способа заставить младолибералов (а они все увереннее и наглее требуют от президента дать им «порулить») выпустить в свисток накопившийся политический пар, чем пригрозить возвращением Железного Феликса на Лубянку (Конечно же, не в кабинет  а только лишь в качестве памятника!). Да и сама данная тема подбрасывается им явно для острастки: чтобы не думали при случае играть на нервах у «старших товарищей», не пытались перехватить у левых взрывоопасную социальную повестку. Дзержинский в данном контексте  это ярчайшее напоминание о том, чем может обернуться социальная повестка, выпавшая из рук либералов-«февралистов» (ничего кроме власти для себя не желавших и желать не хотевших) и доведенная до ума триумфально пришедшими в Октябре ленинистами-большевиками.

Ну и наконец, тема о монументе, который, конечно же, рано или поздно на Лубянскую площадь все-таки будет возвращен, является важнейшим индикатором общественного мнения еще по одной причине. Тот факт, что «тема Дзержинского» каждый раз уверенно проторяет себе дорогу  это не только и даже не столько управляемый проект провластных и околовластных политтехнологов (которые на деле абсолютно ничего в России не решают), сколько отражение очевидного и бесспорного запроса современного российского общества, его подавляющего большинства, на возвращение социальной справедливости. Справедливости, которая была отнята у этого самого большинства (в том числе при его, большинства, попустительстве и молчаливом согласии) в результате бандитского демонтажа советского реального социализма и перехода к строю, точного определения которому даже сами правящие российские круги зачастую не в состоянии дать. Некоторые их представители иногда, конечно, проговариваются, говорят, что «нашим идеалом» является «восстановление России времен Николая II».

Но ведь именно потому со всей очевидностью и становится ясно, для чего и почему нашей стране чрезвычайно необходимы сегодня люди, подобные Ф.Э. Дзержинскому. Человеку, совершенно точно изображенному Вучетичем в образе беззаветного рыцаря  фанатично и последовательно служившего не интересам своей царственной семьи или окружающего ее двора, но высшим идеалам блага общественного.

Думается, уже только поэтому нынешние российские «элиты» (причём, абсолютно не важно из скольких условных «кремлевских башен» они контролируют или направляют ныне политические процессы в стране) на восстановление памятника Дзержинскому не пойдут никогда. Возвращение величественной в своей простоте фигуры Титана они всегда будут воспринимать как закономерное поражение своего «великого дела», сделанного поздней ночью 22 августа 1991 года в условиях полнейшего бардака и правового нигилизма в самом центре столицы тогдашнего СССР. В условиях бардака и нигилизма  как закономерного порождения сумасбродной политики российских «демократов»-авантюристов, активно преодолевавших тогда нормы советского законодательства и права.

Конечно, нельзя исключать и обратного. В том случае, если в условиях исключительной политической немоготы, властям все-таки придется вернуть Феликса на его законное место  левым обольщаться не стоит, и впадать в эйфорию тоже. Воспринимать это следует как само собой разумеющееся и естественное, категорически не смея записывать подобное действо в актив буржуазных властей. В конце концов, снимали памятник «демократические» гопники и маргиналы, не задействовав при этом ни единой демократической процедуры  все решения о демонтаже принял Моссовет уже задним числом, не обладая, правда, на это никакими законными полномочиями (памятник находился под юрисдикцией союзного, а не городского правительства).

Возвращение Дзержинского, таким образом, станет запоздалым, но важным шагом на пути хотя бы к декларативному, но восстановлению духа и норм закона – для начала пусть и буржуазного. Ведь именно к этому, кстати, как раз и призывают сегодня записные российские либералы  ровно все те же, которые законного председателя ВЧК Дзержинского и сегодня именуют «убийцей» и «палачом», а откровенных белобандитов с мандатом стран Антанты и без  поборниками «истинной России» (напомним, что «красный террор» был инициирован законной российской советской властью, в то время как начавшийся несколько ранее террор «белый»  незаконными вооруженными формированиями, державшимися преимущественно на штыках интервенции).

Надо понимать, что возвращение монумента Дзержинского как безусловного символа другой, народной России  будет актом исключительно символичным и нравственным, но не только. Отношение к восстановлению Дзержинского будет еще и важной лакмусовой бумажкой, призванной безошибочно продемонстрировать главное: способны ли на историческое покаяние только лишь за это, одно конкретное беззаконие прошлого люди, которые сегодня усиленно рвутся к власти. Причем, ровно под теми же знаменами и с теми же самыми лозунгами, под гул которых как раз и валили без всяких санкций властей произведение Вучетича их политические предшественники и наставники. И, не случись их случайного скоротечного реванша  не захотят ли они ненароком избавиться еще от какого-нибудь произведения этого же скульптора, которое, как и монумент Дзержинскому, также прочно и навсегда связано в сознании миллионов с перспективой возрождения другой, более нравственной и честной, социалистической России?!

Станислав Рузанов