Коммунисты и «путинизм»: в тисках «крымского консенсуса»
Сайт «Трудовой России» продолжает публикацию серии очерков автора и ведущего интернет-канала «Советское телевидение» Элмара Рустамова под общим наименованием «Коммунисты и ”путинизм”: опыты политического анализа». В серии статей делается попытка проанализировать эволюцию коммунистического движения России в первые два десятилетия XXI века — в условиях трансформации «постсоветского» политического режима и, как следствие, всей оппозиции, особую роль в которой на протяжении 1990 — начале 2000-х гг. всегда занимали умеренно левые и леворадикальные силы.
Начавшиеся в конце 2013 года протесты в Киеве против курса президента Украины Виктора Януковича на сворачивание «евроинтеграции» — так называемый «Евромайдан» — раскололи левое движение России. По мере усиления конфронтации в украинском обществе, официальная российская пропаганда так же наращивала темп, создавая необходимое общественное мнение относительно событий в «незалежной». И перед коммунистами в очередной раз встал нелегкий выбор, обусловленный необходимостью занять одну из сторон в ложной дилемме, навязанной российскому обществу правящим политическим режимом: с «антимайданом», за «легитимного президента Януковича», или за его свержение, за «Евромайдан». У господствующего класса в РФ, естественно, был на это свой ответ, который должен был быть, в лучших традициях солидаризма, поддержан наиболее широкими слоями населения.
Особую остроту в дни противостояния в центре Киева в феврале 2014 года неизбежно принимала дискуссия в среде московских (и не только) коммунистов об уместности сочувствия украинскому подразделению «Беркут», защищавшему президента Януковича и участвовавшему в попытках силового разгона «евромайдана». К примеру, «Другая Россия» Эдуарда Лимонова — извечного союзника левых в протестах еще с 1990-х — приветствовала действия «Беркута» по отношению к протестующим на киевском «майдане». Вскоре после этих заявлений, регулярные уличные акции «другороссов» на Триумфальной площади за свободу собраний («Стратегия-31»), проходившие несогласованно и с массовыми задержаниями участников, стали разрешаться московской мэрией.
Применительно к украинскому «майдану», перед российскими коммунистами встала дилемма: все ли то, что плохо для режима, одинаково плохо для Родины?
В случае с Украиной, важно немного вспомнить о тех взаимоотношениях, которые имелись между российскими и украинскими коммунистами, и на каких принципах они строились. Еще с 1990-х годов КПРФ и КПУ связывало тесное сотрудничество на ниве борьбы, как это неизменно подчеркивалось, за «единство славянских народов», в русле реакционной и антикоммунистической по своей сущности идеи панславизма. Удивительно точную характеристику таким настроениям дал великий пролетарский поэт Владимир Маяковский: «Не тратьте слова / на братство славян. / Братство рабочих —/ и никаких прочих».
Не имея серьезного опыта уличных мобилизаций и протестов, погрязшая в «договорняках» с властью и компромиссах, Компартия Украины в 2013-2014 гг. упустила свой исторический шанс возглавить недовольство самых широких народных масс и перехватить «евромайдан».
Некоторые партийные функционеры КПУ, уехавшие из Украины после 2014 года, обитают в Москве, становясь постоянными участниками политических ток-шоу российского ТВ.
Референдум в Крыму 18 марта 2014 года был поддержан большинством как системных, так и несистемных левых. Многие восприняли его как запоздалое «восстановление исторической справедливости» — референдума 17 марта 1991 года, на котором 76% советских граждан поддержало сохранение СССР. Редко вспоминается другой референдум, состоявшийся в январе 1991 года, о статусе Крыма, большинство жителей которого проголосовало за автономную советскую социалистическую республику в составе СССР.
Начавшаяся в апреле 2014 года война на Юго-Востоке Украины, сформировала три точки зрения в среде российских левых. Первая — солидарность с «ополчением» Юго-Востока Украины, вторая — антивоенная, антиимпериалистическая позиция («никакой войны, кроме классовой»), третья — поддержка «антитеррористической операции» официального Киева.
Наиболее активными оказались сторонники первой позиции. В скором времени, на Донбасс поехали добровольцы из числа коммунистов, состоявших в разных партиях, готовые воевать за вновь образованные Донецкую и Луганскую Народные республики. «Другая Россия» Эдуарда Лимонова образовала движение «Интербригады», с целью отправки своих сторонников для участия в боевых действиях на Донбассе. После этого с Лимонова был снят «блок» в официальных российских СМИ, его вновь начали приглашать на телевидение, и даже на страницы русскоязычной версии сайта государственного телеканала RT в качестве колумниста. Этот резкий поворот во взаимоотношениях с Кремлем «другороссы» объяснили тем, что на данный момент российская власть осуществляет то, о чем мечтали нацболы на протяжении многих лет («возвращение Крыма» и т.д.)
В апреле 2014 года президент РФ Владимир Путин на ежегодной «прямой линии» сделал известное заявление о «Новороссии» в составе Российской Империи — ныне это несколько областей Юго-Востока Украины, населенных преимущественно русскими. Данное заявление тогда было поддержано некоторыми левыми активистами. Особенно примечательно, что идея «Новороссии» в годы Гражданской войны. принадлежала белогвардейцам. Новороссийской областью («Новороссией») называлась одна из четырёх областей, составляющих административно-территориальное деление белогвардейского Юга России в 1919-1920 годах.
На территории, подконтрольной официальному Киеву, начался снос памятников основателю Советской Украины Владимиру Ильичу Ленину. Мировое коммунистическое движение, российские коммунисты и даже российские буржуазные СМИ, осудили кампанию т.н. «ленинопада». Между тем, снос коммунистических памятников в России, например обелиска революционным мыслителям в Александровском саду в 2013 году, прошел почти незамеченным, за исключением нескольких заявлений ряда левых организаций, уличных акций «Трудовой России» и других левых активистов столицы. Аналогичная ситуация сложилась и со сносом на территории Московского Кремля здания секретариата Президиума Верховного Совета СССР (так называемый «14-й корпус Кремля») в 2014-2016 гг.
Флаги СССР над администрациями городов Юго-Востока Украины создали у значительной части российских коммунистов представление о советском характере протестов, и чуть ли не о начавшейся там «пролетарской революции». Появление с самого начала в войне на Донбассе бывшего штатного полковника ФСБ Игоря Гиркина (Стрелкова), многочисленные факты связей некоторых представителей леворадикальной украинской организации «Боротьба» с представителями Администрации президента РФ свидетельствовали о самом непосредственном участии в украинских событиях российских властей. В скором времени, в ДНР компартия была фактически запрещена и не допущена до выборов в органы власти «народной республики». Откровенности ради нужно добавить, что первоначально, действительно некоторыми активистами Донбасса поднималась тема правопреемственности ДНР с Донецко-Криворожской советской республикой «товарища Артема», Ф.А. Сергеева. 4 февраля 2015 года Народный Совет ДНР даже признал республику государством-правопреемником ДКР. Однако, реальных политических последствий, по вполне понятным причинам, это не имело.
Ряд коммунистических партий России участвовали в проведении уличных акций в поддержку народа Донбасса, за ввод российских войск на территорию Юго-Востока Украины, а также за более жесткие меры Москвы в отношении «киевской хунты». Начались сбор средств и оказание гуманитарной помощи.
Само направление «антимайдана» объединило часть коммунистического движения с представителями крайне реакционных, охранительских и консервативных сил, вроде НОД Е. Федорова, «евразийцев» А. Дугина, «Сути времени» С. Кургиняна, и прочих, напрямую связанных с российской властью структур.
Склонность к одобрению внешней политики правящего режима, в той или иной степени, существовала в коммунистическом движении всегда, с самого начала 1990-х. Огульная поддержка участия РФ в разрешении приднестровского, нагорно-карабахского, абхазо-осетинского, таджикского и югославского горячих конфликтов, отличала в те годы большинство коммунистических партий за редким их исключением.
Как известно, внешняя политика не существует в отрыве от внутренней, и подобное разделение в известной степени является условным. Изменения во внешней политике, безусловно, напрямую отражаются во внутренней политике, приводя к усилению полицейских и силовых функций государства. Это закономерность будет существовать везде и всегда, до тех пор, пока существует государство, как аппарат классового насилия.
В случае с Южной Осетией, Абхазией, присоединением Крыма, Приднестровьем и Донбассом, когда речь шла о так называемом «постсоветском пространстве», свое согласие с позицией правящего режима системные коммунисты аргументировали своими устремлениями на «возрождения единого Отечества».
Украинский вопрос действительно размежевал левых. «Левый фронт» в конечном счете покинули сторонники войны на Донбассе и присоединения Крыма, большая их часть не была переизбрана в руководящие органы движения. Компромиссная и классово верная, антивоенная резолюция ЛФ, под названием «Война войне!», была принята на съезде Движения в августе 2014 года. Сергей Удальцов, все еще находившийся в заточении по «Болотному делу», поддержал ополчение Донбасса и «воссоединение с Крымом».
Движение «Трудовая Россия» во время совещания коммунистических партий по ситуации в Украине, справедливо предпочло не выражать поддержки ни одной из сторон конфликта на Донбассе, воздержавшись во время голосования по резолюции. Последующее развитие событий лишь подтвердило правоту данной оценки реальной ситуации и расстановки сил. Окончательное установление в ДНР и ЛНР марионеточных режимов кураторами от Администрации президента РФ, и последовавший за этим разгром коммунистов Донбасса — все это стало естественным и логическим продолжением политики российской власти после киевского «майдана».
В самый разгар событий на Юго-Востоке и в Крыму, в марте 2014 года возникла Объединенная Коммунистическая Партия. Ее костяк составили исключенные или вышедшие из КПРФ в ходе разгрома Московского, Санкт-Петербургского и других региональных отделений партии товарищи. Идея единой, объединенной компартии была поддержана активистами Революционной рабочей партии (лидер Сергей Биец), и ветераном российского комдвижения первым секретарем РКП-КПСС А.А. Пригариным. Потребность в создании еще одной партии возникла по причине необходимости решения наболевшего вопроса объединения разрозненных отрядов коммунистического движения России. Даже само название новой партии — «объединенная» — выражало нацеленность покончить с многолетней «коммунистической многопартийностью». Естественно, что такое сценарий развития событий не входил в планы кураторов от Управления внутренней политики Администрации президента РФ. С 2014 года, и по сей день, партия не является зарегистрированной в Министерстве юстиции РФ.
4 ноября 2014 года, в так называемый «День народного единства», навязанный народам России правящим режимом вместо дня Великой Октябрьской революции, все парламентские партии, включая и КПРФ, приняли участие в провластном марше-празднике. Новостные ленты облетела символическая фотография стоящих на сцене и держащихся за руки руководителей парламентских фракций: Зюганова, Жириновского, Миронова и Неверова.
В 2015 году руководство РФ приняло решение о начале военной операции российских ВКС в Сирии. И в этом вопросе оно также встретило одобрение со стороны «парламентской оппозиции» и ее левого крыла. Здесь, не мудрствуя лукаво, доводы использовались абсолютно те же, что и официальной пропагандой: «защита наших границ на дальних подступах», «угроза нашему «подбрюшью», «наш ответ на просьбу о помощи со стороны сирийского руководства» и т.д. При этом лидер ЛДПР В.В. Жириновский на теледебатах перед выборами в Госдуму в 2016 году «проговорился», заявив о том, что вторжение РФ в Сирию было связано отнюдь не с «интернациональным долгом», а со страхом утраты сферы влияния в регионе, грозившей резким падением цены на нефть — основы благосостояния российской властной бюрократии.
Очевидно, такая близорукость, упорное нежелание уже в который раз сказать всю правду, а не только ее часть, связана с опасением быть обвиненным в «непатриотизме», а то и в «национал-предательстве». Нерешительность в том, чтобы занять непопулярную, но честную до конца позицию, неоднократно приводила к скатыванию в популизм, в желание угодить обывателю, сказав ему то, что тот хочет услышать.
Так называемый «крымский консенсус», поддержка империалистской аннексии, присоединения Крыма, и всех последовавших за этим внешнеполитических шагов российского руководства, дополнил существовавшие до этого «консенсусы». Окончательно сформировалась «триада» единения власти и системной оппозиции: признание сформировавшегося в РФ политического строя, незыблемость итогов приватизации и поддержка внешней политики Кремля.
Ввиду того, что в результате «болотных протестов» прямые выборы губернаторов были возвращены, по новому закону президент России перед непосредственным голосованием назначает на пост временного исполняющего обязанности главы субъекта федерации ту или иную кандидатуру из своего так называемого «кадрового резерва». И теперь это мог оказаться не только представитель «Единой России», но и выходец из «думской партии». Так в 2014 году, согласно указу президента, врио губернатора Орловской области стал член КПРФ Вадим Потомский. Его кандидатура была поддержана «партией жуликов и воров», тем более что кандидат от нее на выборах главы региона даже не выставлялся. Эта практика «договорных выборов», когда «единороссы» не выставляют своего кандидата в избирательном округе, специально освобождая «квоту» для системной оппозиции, стала впоследствии распространенной практикой, платой за участие в «крымском консенсусе».
В 2015 году возник «Левый блок», как движение крайне левого, анархо-коммунистического толка, включавшее в себя вышедших из «Левого фронта», а также ранее нигде не состоявших региональных и столичных активистов. За прошедшие со дня образования годы, ЛБ отметился несколькими громкими акциями, в числе которых — нашумевшая кампания бойкота выборов президента РФ 2018 года, поддержанная «Трудовой Россией». Подобная активность не могла не обратить на себя внимание силовиков из Центра «Э» (по борьбе с экстремизмом) и ФСБ. На сегодняшний день, «Левый блок» уверенно лидирует, наряду с «Другой Россией», по количеству эпизодов, связанных с преследованиями и репрессиями по политическим мотивам со стороны государства, как в Москве, так и в других городах России.
Выборы в Мосгордуму, состоявшиеся в сентябре 2014 года, увеличили представительство КПРФ в столичном парламенте до пяти депутатов. В их числе и внук лидера КПРФ Леонид Зюганов, в 26 лет ставший председателем комитета МГД по науке и образованию. Что интересно, именно с данного созыва депутатский корпус МГД, благодаря внесенным поправкам к соответствующему закону, перестал избираться на профессиональной основе. Отныне «думцы», за исключением председателя, его заместителей и руководителей комитетов, лишались заработной платы, депутатской неприкосновенности, служебного транспорта, и других имевшихся ранее привилегий. Эти новые условия позволили сделать и так в целом сговорчивых депутатов еще более лояльными московской администрации, которая в обмен на готовность к сотрудничеству, стала распределять среди «народных избранников» денежные «компенсации» и квоты на пользование служебными дачами от мэра Москвы С.С. Собянина.
Представители политической партии «РОТ Фронт» так же выдвигавшиеся кандидатами на выборах разных уровней, чаще всего снимались властью с избирательных гонок под надуманными предлогами.
В мае 2015 года исполнилось 70 лет Великой Победе. Вдобавок к акции «георгиевская ленточка» был запущен новый пропагандистский проект, призванный «размыть» классовую суть и подлинное идейное содержание Дня Победы — «Бессмертный полк». Тем самым, за правящим режимом окончательно закреплялась монополия и на трактовку событий Великой Отечественной войны, и на уличные акции 9 мая. Это выразилось главным образом в постоянных отказах революционным коммунистам, «несистемным левым», в проведении своих демонстраций и митингов 9 мая. Основным аргументом с тех пор становится ссылка префектур города Москвы на «занятость публичных площадок»: любая запрашиваемая коммунистами площадь оказывается точкой отправления одной из колонн «Бессмертного полка».
Выборы в Государственную думу 18 сентября 2016 года оказались по-настоящему разгромными для «системных оппозиционеров». КПРФ с трудом удалось добиться «почетного» второго места, которое чуть было не досталось ЛДПР (разница в окончательных результатах партий была лишь в сотых долях процентов, 13,34% и 13,14% соответственно). Вместе с депутатами-одномандатными, парламентские коммунисты получили всего 42 депутатских мандата. На двадцать третий год своего существования КПРФ пришла к тому, с чего начинала: ровно столько же депутатов у нее было в первой Государственной Думе 1993 года.
В 2016 года партия «Коммунисты России», единственная из несистемных партий, носящих название «коммунистическая», была допущена до участия в федеральных парламентских выборах. Тогда ей удалось набрать неожиданно высокий результат — 2,27%. Самый лучший из всех непарламентских партий. За нее, по официальным данным, проголосовало свыше одного миллиона избирателей. «Коммунистам России» не хватило всего немного до получения государственного финансирования, для чего требуется набрать минимум 3% на общефедеральных выборах.
Партия с тех пор стала достаточно широко представленной в региональных парламентах, а ее лидер, Максим Сурайкин, не так давно стал депутатом Законодательного Собрания Ульяновской области. Таким образом, можно сделать вывод, что как минимум свыше миллиона человек в России желает видеть в избирательном бюллетене иную, более левую и радикальную, по сравнению с КПРФ, коммунистическую партию. Что до «Коммунистов России», то тони, в свою очередь, в избирательных бюллетенях оказались далеко не случайно. Также как и другие «системные» партии, они так же неоднократно заявляли о своей решительной поддержке внешней политики РФ, войны на Донбассе и присоединения Крыма.
Продолжение следует
Элмар Рустамов